Когда речь заходила о причудливых комбинациях новых и старых теорий и технологий, профессор из Дюсельдорфа любил рассказывать историю из разряда труднопроверяемых, но вполне вероятных. Когда машины времени стали более-менее популярными в мире, ей стали пользоваться те, кто мог позволить себе их содержание, но не вполне отдававшие себе отчет в том, что из себя представляет "кодекс ненарушения хронологии". Было среди них немало сумасбродов, после первого же прыжка в прошлое попадавших в лапы бдительной полиции времени. Те же, кто не нарушал ход времени или делал это с допустимой с точки зрения полиции погрешностью, могли долго путешествовать по прошлым векам, не попадая под радар органов временнОй власти.
Была среди них и Мария Шеффер – дочь известного ученого, молодая авантюристка, уже к двадцати годам заработавшая репутацию эксцентричной ученой, сошедшей с тропы классической науки. Ей приписывали работы по попытке повторить эксперименты алхимиков в свете последних достижений научной мысли, поиски Атлантиды при помощи современных технологий геолокации и расшифровку священных писаний с помощью нейросетей и квантовых суперкомпьютеров. Особых успехов (что не удивительно) добиться ей не удалось, но слава эксцентричной ученой неустанно следовала за ней по пятам.
Когда же ею, не без помощи отца, поддерживающего любые начинания дочери, была приобретена машина времени, весь научный мир с нетерпением стал дожидаться- чего же задумала Мария Шеффер на этот раз? Ответ стал неторопливо пробиваться в прессу, сначала неуверенно, а потом уже без всяких сомнений – девушка занялась проверкой концепции телегонии. Несмотря на то, что теория считалась давно опровергнутой, в современном мире она все еще находила сторонников среди тех, для кого непорочность невесты еще не была пустым звуком по каким-либо убеждениям – религиозным, сугубо романтическим и прочим антинаучным.
За три года в реальном для Марии течении времени она посетила около ста сорока мест и дат, чтобы встретиться и соблазнить сто сорок выдающихся умов – математиков, физиков, химиков, философов и прочих, включая ряд нобелевских лауреатов. Устраивалась горничной к Эйнштейну, напросилась позировать для Леонардо да Винчи, точила карандаши для Витгенштейна, ошеломила познаниями Пифагора, подмигивала на лекциях Бертрану Расселу и так далее. Будучи от природы дамой весьма эффектной и находящейся в расцвете красоты, Марии все же часто приходилось менять облик под идеал красоты, царивший во времена конкретной жертвы. О нестандартной ориентации некоторых из них было доподлинно известно всем, поэтому иногда Мария переодевалась мужчиной (дальнейшие подробности не раскрываются).
С точки зрения телегонии, лоно Марии Шеффер теперь представляло хранилище ДНК величайших умов человечества всех времен и народов. Однако когда она вернулась в родное время, СМИ окрестили ее главной шлюхой всех времен и народов, подстилкой гениев, величайшей ДНК-свалкой и так далее. Это, казалось, мало заботило Марию. К тому времени, как ее ребенок появился на свет (неизвестно, кто был настоящим отцом ребенка), на нее были направлены объективы всех телекамер мира, а подробности протекания беременности занимали первые полосы таблоидов.
Ребенок родился здоровым. Насколько могли судить принимавшие роды акушерка и врач. Зевнув, он потребовал еды. Так, по крайней мере, рассказала затем акушерка. Просто в ее голове возникла идея, которой она не могла противиться – надо накормить новорожденного. Так она и сделала.
Очень скоро стало понятно – сын гениев и путешественницы по времени обладает телепатическими способностями. Сначала он требовал исполнения его вполне типичных для ребенка потребностей- покачать его, покормить, дать игрушку. Обычно он требовал это путем трансляции своих требований в мозг находившихся с ним в одной комнате людей. Но развивался он гораздо быстрее обычных детей. Рос и радиус воздействия ребенка на окружающих. Скоро он мог заставить случайно проходящего рядом с клиникой человека поймать для него бабочку, что он видел из окна. Обычным явлением стали толпы людей, слившихся в одну обезумевшую волну, обычных рабочих, домохозяек и бизнесменов, носящихся по улицам города за птичками и бабочками, что так нравились чудо-ребенку. Однажды голова таксиста взорвалась, когда на того был направлен гнев малыша за резко заведенную машину под раскрытыми окнами клиники, где тот мирно спал. С того момента район города оцепили, а власти попытались взять сына гениев под контроль.
О том, что произошло далее, было более менее известно всем - ребенок силой мысли разрушил половину города, заставил толпу поднять здание клиники и отнести в лес, где так много бабочек. Границы империи малыша росли с каждым днем, поглотив к концу года весь мир. Военные бросали оружие, машины со скарбом, двигавшиеся от него подальше, разворачивались и ехали к нему стройными рядами. Сотни тысяч людей гибли от голода, отказавшись от своих потребностей в пользу потребностей ребенка, давили друг друга и задыхались без воздуха, пытаясь угодить малышу и поймать особенно красивых бабочек. Население Австралии полным составом утонуло, как толпа леммингов, так как малыш еще не знал, что человек не может ходить по воде.
Казалось, человечеству наступил неожиданный финал, принесенный на крыльях замшелой теории и современных технологий, если бы не мать ребенка, Мария Шеффер. Она была самой первой, кто полюбил этого малыша, и материнская любовь, оказалось, была больше и сильнее той механической фанатичной любви, что испытывал весь остальной мир по отношению к ее чаду. Она сначала с любопытством, затем с некоторым темным чувством исполненной мести, а потом и с ужасом наблюдала, как человечество, прежде размазанное по всему миру тонким слоем, а теперь собранное в одном месте, давится и мрет под собственным весом, пытаясь угодить ее сыну.
В одно прекрасное утро (а весь мир тогда отказался от привычного деления дня на день и ночь, синхронизировавшись с распорядком дня малыша) Мария Шеффер взяла люльку с посапывающим сыном и прыгнула в машину времени, отправившись в далекое будущее, в котором, как все знали, после третьей мировой остались в живых около трехсот человек. Они и занялись поимкой постапокалиптических бабочек для своего нового бога, а современные люди пробудились от кошмарного сна и разошлись по своим делам. В далекое будущее больше никто не путешествовал, боясь стать рабом сына гениев, а мировое сообщество стало активнее решать проблему грядущей третьей мировой, надеясь, что если ее не случится (причины третьей мировой были пока не очень хорошо изучены), то и краснощекий божок не спустится с небес, порабощая остатки человечества. Все дружно надеялись, что вагонетка истории пойдет по другим рельсам, но урок был выучен - беспорядочные половые связи, даже если партнеры относятся к величайшим умам человечества, не доводят до добра.
(с) Дюран